Миссия в запретный город О судьбе бурятского ученого, профессора-ориенталиста Гомбожаба Цыбикова.

Общество 15 июля 2018, 15:50 4274
Миссия в запретный город

В списке великих русских путешественников есть немало замечательных имён. Наравне с остальными в него вписано и имя замечательного бурятского учёного, о судьбе которого мы расскажем сегодня.

Речь идёт о профессоре-ориенталисте Гомбожабе Цыбикове. Его беспримерная экспедиция и труды принесли ему мировую известность, высшие награды Русского географического общества, в том числе золотую медаль «За блестящие результаты путешествия в Лхасу». Это совершенно удивительная история…

Гениальный мальчик

Это была именно командировка, во время которой Гомбожаб Цыбиков не только собирал уникальные данные для будущих научных трудов по истории и культуре Тибета, грамматике монгольского и тибетского языков, но и общие сведения географического и экономического характера, интересовавшие Генеральный штаб империи, намеревавшейся освоить гигантские просторы Азии. Потому что средства на экспедицию учёному предоставило Русское географическое общество.

Трудность и опасность экспедиции заключались в том, что священный для буддистов город Лхаса был закрыт для иноверцев-иностранцев. Поэтому бурятского учёного даже называют «первым европейцем», проникшим туда. Дело в том, что разоблачённых фальшивых паломников ждала неминуемая смертная казнь. Немудрено, что 11 фотографий, которые Цыбиков предоставил американскому журналу National Geographic («Нэшнл Джиогрэфик»), спасли это издание от банкротства! Это была мировая сенсация в то время. Как Цыбиков пришёл к этому?

Итак, Гомбожаб Цэбекович Цыбиков (Цэбэгэй Гомбожаб - бур.) родился в улусе Урда-Ага 20 апреля 1873 года. Отец будущего учёного намеревался дать сыну буддийское духовное образование, но в итоге склонился к европейскому и отправил его на учёбу в Агинское приходское училище. Там преподавателем мальчика стал видный просветитель Буда Рабданов. После училища Гомбожаб поступил в Читинскую гимназию, которую окончил с серебряной медалью. А затем продолжил образование в Императорском Томском университете, где выбрал медицинский факультет.

Там-то и произошла судьбоносная встреча. В Томске проездом оказался врач и политик Пётр Бадмаев (вращавшийся в высших кругах петербургского общества), который… уговорил студента Цыбикова бросить медицину и заняться востоковедением! В итоге Гомбожаб уехал в Ургу (ныне Улан-Батор), где в созданной Петром Бадмаевым школе для бурят стал изучать восточные языки (китайский, монгольский и маньчжурский). Это было нужно для поступления уже в столичный вуз. В 1895 году Цыбиков становится студентом Восточного факультета Санкт-Петербургского университета. В 1899 году он заканчивает обучение с золотой медалью и дипломом первой степени.

Солдат «большой игры»

Как говорится, поспел вовремя. В то время разворачивался очередной этап «Большой игры», в ходе которой Российская империя вышла на рубежи Тибета. Вынашивались планы постепенного присоединения Тибета с выходом на Индию, которую ревностно охраняли от внешнего мира британские колонизаторы, выкачивавшие оттуда огромные богатства. Властями России были организованы исследовательские экспедиции в эту горную страну, в частности, разведывательные миссии Николая Пржевальского, но они не достигли Центрального Тибета и Лхасы. В то же время российские секретные службы знали о проникновении британских агентов в восточные страны под видом «пандитов».

Учёный бурят вполне мог выдавать себя за паломника, тем более что Цыбиков действительно был по вероисповеданию буддистом. Поэтому министерство иностранных дел, Санкт-Петербургская академия наук, Русское географическое общество (и Генеральный штаб, разумеется), поручили Цыбикову совершить паломничество на Тибет, снабдили его аппаратурой и деньгами. Так, фотоаппарат Цыбикова скрывался в «молитвенной мельнице», позволявшей делать снимки незаметно для окружающих.

Гомбожаб Цыбиков, пока неизвестный миру выпускник университета, с приличным багажом знаний, неуёмным любопытством и огромной отвагой вступил на стезю опасной жизни тайного агента. Его командировка в Тибет продлилась 888 дней. В этом числе три раза повторяется счастливая для буддистов цифра, и не зря…

Те самые 888 дней

В те годы, как и сейчас, в Тибет часто совершали паломничества буряты и калмыки. Цыбиков неоднократно опирался на их помощь. Вот запись из дневника, восстановленного по памяти… с опорой на короткие заметки, записанные между строк священной книги:

«22 января навьючили верблюдов около полуночи и на рассвете уже проходили мимо города Синин-Фу, называемого монголами Сэлин. Затем повернули на реку Гуй, поднимались по ней верст семнадцать и, взявши дорогу направо, перевалили через небольшой холм. С вершины этого перевала перед нами открылся вид на монастырь Гумбум, отстоящий от Синин-Фу верстах в двадцати пяти. Не имея в монастыре знакомых, я недоумевал, где бы остановиться, но тотчас по въезде в монастырь с нами встретился один молодой бурятский лама, который посоветовал нам остановиться в доме прорицателя Лон-бо-чойчжона. Здесь мне оказали хороший прием и отвели небольшую комнату, где я прожил от 22 января до 6 февраля и от 28 февраля до самого отъезда в Тибет 25 апреля 1900 года».

Цыбиков упоминает в дневнике, что в 1560 году один из бурятских лам построил в Гумбуме «небольшую келью и в ней поселил около десяти своих учеников, число коих затем увеличилось до тридцати. На пятом году правления императора Ван Ли, в год огненной Коровы (т.е. в 1577 году), был построен храм, в котором была поставлена статуя двенадцатилетнего «спасителя Майтрейи», сделанная из целебной глины».

Перебирая четки, набожные пилигримы неторопливо ходили среди святынь Гумбума. В руках учёного (напомним) большая молитвенная мельница, в которой спрятан фотоаппарат. Через хитроумную систему отверстий Цыбиков незаметно фотографировал улицы и святыни Гумбума. Его внимание привлекло и дерево цан-дан, укрытое от глаз паломников внутри большого субургана - священной ступы, отделанной серебром, золотом и желтым китайским атласом.

Кроме чисто разведывательной деятельности, Цыбиков собирал научный материал. Он посетил медицинский факультет Гумбума. Стремясь разгадать загадки тибетского врачевания, познакомился с факультетом Чжюд. Учатся там избранные – те, кто способен выдержать психические и моральные перегрузки. Бесценной реликвией храма Чжюд считается габала. Цыбиков писал: «В этом дацане хранится череп матери Цзонхавы… Он отделан золотом и, обращенный кверху, содержит в себе зерна риса, которые раздаются богомольцам как священные, имеющие силу исцелять болезни. Кроме того, говорят, что эти зерна сами размножаются, почему они очень способствуют обогащению своих владельцев».

В монастырях Гумбум и Лабран наш учёный провёл почти три месяца. Ждал, когда начнётся массовый ход паломников из Монголии на большой праздничный молебен в Лхасу. В страхе перед разбойниками паломники предпочитали одолевать дороги Тибета большими отрядами. У многих с собой оружие. Четки и молитвенные мельницы – хорошо, но карабин или винчестер надежнее. Рассказывали ужасы про людей гансы ламы Рабдана, которые живут за счет грабежей верующих.

Перенесёмся в то время к Гомбожабу Цыбикову. И вот начинается Тибет – с перевала Куку-Тоно. Узкая дорога лепится к отвесным скалам, под которыми бурлят глубокие воды реки Найчжи. Паломники решаются одолеть перевал Куку-Тоно напрямик. Караванщики, жалея вьючных животных, которые задыхаются, как и люди, переносят часть грузов на своих спинах.

Одна из первых в мире фотографий дворца Потала в Лхасе, 1901 год. Автор - Гомбожаб Цыбиков 

Но Лхаса – «страна небожителей» (так переводится на русский это название) уже перед глазами. Горят огнем золотые крыши Поталы. Стены дворца Далай ламы как бы вырастают прямо из гор. Цыбиков осматривает храм Прул-нан-цзуг-лаг-хан (Храм чудесного сияния), знакомится с бытом лхасцев, с обычаями в монастырях. При этом изучает жизнь не только буддийских сановников, но и простых тибетцев, которые кормят Лхасу с её тысячными толпами богомольцев. Интересуется искусством прорицателей. В монастырях Лхасы живут и учатся и молодые бурятские ламы. Особенно много их оказалось в монастыре Брайбун – более сорока человек. Цыбиков заказывает в храме Чжу молебен, дарит каждому земляку немного денег: «4 февраля 1901 года я был на поклонении у Далай ламы как обыкновенный богомолец».Лицезрение «его святейшества» стоит недешево: в казну Поталы надо внести восемь ланов серебра. 

Кроме того, в монастырях учёный покупает у лам древние буддийские книги, слушает диспуты монахов. Книг набралось несколько тюков. Для особо ценных Цыбикову пришлось приобрести сундуки, обитые серебром и железом…

Сейчас эти сундуки находятся на родине Цыбикова, в Агинском краеведческом музее. Там же хранятся одежда и личные вещи профессора. Книги, вывезенные им из Тибета, стали собственностью научных библиотек. Имя Цыбикова помянет добром ещё не одно поколение востоковедов. Его труд «Буддист-паломник у святынь Тибета», изданный в Петрограде в 1918 году, – бездонный кладезь знаний о жизни Тибета. Профессор умер в Агинском осенью 1930 года… 

Сергей Болотов

Копирование разрешено только с письменного согласия главного редактора
19 марта