Наталья Бухольцева: «В этом деле столько дыр, что заплатки ставить некуда» Экс-замминистра здравоохранения Бурятии дала эксклюзивное интервью Ариг Ус.

Общество 5 марта 2021, 21:11 8670

Это было, пожалуй, одно из самых громких задержаний прошлого года. На тот момент ещё главврача четвёртой больницы Наталья Бухольцева провела за решеткой четыре месяца. Сейчас меру смягчили на домашний арест. Но кто помог сесть, почему плачет и о чём жалеет. Врач с 30-летним стажем решила рассказать всё.

- Пожалела, что вообще ушла из железной дороги в свое время. Думала, что такого бы не случилось со мной, наверное.

21 год работала в железнодорожной больнице.

Наталья Бухольцева: Почему это со мной? И ты постоянно об этом думаешь, и у тебя нет вообще… Ни днём, ни ночью ты не можешь ни о чём другом думать.

Обвиняется по ч.4 ст. 150 Уголовного кодекса РФ «Мошенничество с причинением ущерба в особо крупном размере».

- У нас же все, всё знают. У нас в республике все, всё знают. Я говорю, люди только ленивые мне не говорили, что Наталья Андреевна, УБЭП, Следственный комитет проверяют вот этот ваш офтальмологический контракт. На что я всем говорила, что всё хорошо, всё нормально, процедура более чем прозрачная, согласования везде проведены, оборудование поставлено, отделение работает, люди получают соответствующую медицинскую помощь вовремя, в сроки и бесплатно. В общем-то, ничего там такого, что бы могло заинтересовать следствие, я не видела.

Задержали 26 августа 2020 года. Избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

- Рано утром, в пять утра такой топот ног по огороду, мы на даче жили. И, наверное, человек 15-20, кто-то в масках, в том числе там и ФСБ. Причём человек из ФСБ тот, который меня очень давно знает. Я подумала, что, наверное, это такой порядок. Я ещё думала, ну если сейчас ничего не найдут, то, наверное, не будет у них оснований меня задержать. Но, когда они провели обыск там на даче, ничего не нашли абсолютно. Они взяли мои зарплатные карточки, телефон и я даже не знаю, что ещё. Но в общем незначительно. Потом приехали сюда, здесь тоже они, значит, провели обыск и взяли только зарплатную карточку.

- Сотрудник ФСБ в машине мне начал угрожать, сказал, что Наталья Андреевна, вы сегодня домой не придёте, мы вас посадим, у вас одна дорога. Сознайтесь, что вас Шатуева подговорила-уговорила, что вы, действительно, в сговоре, и тогда типо мы вас отпустим. А в Следственном комитете сначала объявили, что я подозреваюсь, что я подозреваемая. Через пять минут они мне объявили, что я уже обвиняемая и провели допрос. Получается, что я сама ускорила вот этот процесс задержания. Причём я видела, как за мной следят. Я же работала в четвертой больнице, и естественно моя дорога до дома была очень длинная. И я прямо видела как за нами ездили уже оперативники, то есть это было уже всё настолько явно.

- С самого первого дня было понятно, что это заказ, что они делают за рамками правового поля. Потому что понятно, что в тот день, когда все это произошло, было очень сложно там вообще разбираться мне самой лично. Потому что я не имела адвоката, я была сразу отрезана от мужа, от семьи. А потом у меня уже было время посмотреть, почитать документы. И имея тоже юридическое образование, хотя без опыта работы, там понятно было, что и задержание без фактов необъективно, и вообще сама процедура задержания - она очень много вопросов оставляет. Я говорю, что в этом деле столько дыр, что заплатки ставить некуда.

- Суд, мне кажется, даже разбираться не собирался и, как бы мой защитник что бы не говорил, это было бесполезно. Суд принял решение избрать эту суровую меру пресечения. Сложно бороться с такой системой, когда уже всё решено и когда тебе вообще не предъявляют никаких фактов, просто всё надуманно. Там в материалах дела - может быть, возможно, наверное. Страшно, это страшно на самом деле.

В изоляторе временного содержания находилась в общей камере.

- Вот, знаете, как в плохом фильме или плохом сне. Когда привезли и вот это - там постель тебе выдают, заходишь в эту камеру, там тебя встречают несколько человек. Вот это на самом деле так и было. Мысли вразброд и ты не можешь собраться, хотя первое желание было только уснуть и поспать. Девочка, которая там мне освободила - верхнее место было свободно, быстро раз-раз, в общем, освободила мне нижнее место. Молодые девчонки, которые тоже потерянные по жизни. Одна была с гипсом на ноге. Я удивилась, я говорю, что она здесь делает в этом помещении, ей медицинскую помощь надо оказывать.

В СИЗО все время находилась одна.

- Я всё время находилась одна. Это тоже, говорят, метод давления такой. На самом деле очень страшно там. И я понимаю людей, которые ломаются и попадают в психбольницы, которые потом в итоге дают показания за то, чего не делали. Мне, конечно, очень сильно помогла мая семья, когда уже начались письма. У нас очень большая семья и все мне помогали, писали. Я получала по девять писем в день. Это тоже эмоции, это тоже слезы. Понятно, что ты начинаешь писать ответы, ты начинаешь об этом думать, но всё равно это другие слёзы, это поддержка. Я старалась взять себя в руки. Мне одна там женщина, которая давно уже там находится, она сказала: «Самое главное тебе сейчас - держать голову в порядке и здоровье, и форму физическую». И вот я делала зарядку, по три с половиной часа ходила, ходила. По 18 тысяч шагов делала за день по этому помещению своему.

- Раньше вообще не гуляла. У меня работа была на первом месте. Работая в шестой поликлинике, я даже в отпуска не ходила и коллеги мои об этом знают. Я и в субботу, и в воскресенье прихожу в поликлинику. Первая прихожу, последняя ухожу. Мы зачастую с водителем закрывали поликлинику. У меня была такая какая-то дикая работоспособность в поликлинике. Мне хотелось что-то сделать. Я же очень много там открывала, открывала разные отделения, подразделения. Бюджетных денег мне вообще не выделяли. Я два раза за девять лет получила деньги. Это ремонт московской - 9,7 миллиона, федеральные деньги по национальному проекту «Здравоохранение» тогда были. И на передвижной флюорограф. Всё остальное мы зарабатывали и делали, хотя ремонт сделали везде.

- Медиков я понимаю, потому что им сказали молчать, и они молчат. Но то, что дают такие показания люди, с которыми я работала девять лет. Мы столько проектов делали, что если бы я была воровкой, я была бы уже, знаете, какая богатая. Что эти 38 или 47 миллионов. Я просто делала своё дело, я просто развивала свою поликлинику. Я пришла в поликлинику, поликлиника была укомплектована на 40%. Я уходила, это было 85%.

- Этого бы проекта не было бы, если бы не была рассчитана вот эта экономика - что будет открыто отделение, которое будет зарабатывать деньги, и с этих денег будет платиться аренда. То есть, если этих денег заработанных нет, то значит, соответственно, нет проекта. Сначала было проведено совещание в министерстве здравоохранения о том, что первое - нам необходимы дополнительные койки по офтальмологии в дневном стационаре. У нас было помещение, мы тогда центр амбулаторной хирургии переводили в другое место и там уже готовые площади были. Тогда уже получили согласование, что мы 600 операций можем сделать. Это было в 17 году. Бюджетных денег нет - понятно. И мы уже тогда уже искали какую-то организацию, какого-то частного предпринимателя. Всем, кто ко мне приходил, я им говорила, что у нас такой проект, уже просчитана экономика, в аренду возьмём оборудование. Два-три человека уже просчитывали, то есть они считали и отказывались.

- «Киль-Иркутск», «Восточно-Сибирская медицинская компания» - они довольно крупные фирма и они довольно крупные поставщики оборудования. Проект, приносящий доходы поликлинике. Просто тупо по этой статье должен быть потерпевший. Ну, вот в чём меня обвиняют. Они признают потерпевшей шестую поликлинику. Поликлиника, которая заработала более 132 миллионов рублей, 38 - отдали в аренду. 70% чистой прибыли поликлиники, 93 миллиона за этот период. Поликлиника получила высококлассное, высокотехнологичное оборудование - комплект. Некоторые единицы представлены вообще в единственном экземпляре, только у них нет в регионе. И это пострадавшая сторона? 70% прибыли, ну, я не знаю, для любого предпринимателя это вообще только мечта, это предел мечтаний. Как мне один сказал: «Только наркоторговцы или торговцы оружием такое имеют».

- Вы знаете, когда я стала первым замом, в течение двух лет регулярно, с какой регулярностью я вам даже могу сказать - через месяц, писали на меня анонимки. ФСБ меня проверяло, писали анонимки в Минздрав России. Проверка Росздравнадзора - акт выложили везде в общий доступ, хотя это документ для служебного пользования. То есть постоянно мою репутацию как-то кто-то пытался. Я знаю, кто это делает. Это сейчас люди, которые работают в Минздраве, ну, и в шестой тоже. С самого начала они меня бросили, конечно, на произвол судьбы. Сама выкарабкивайся.

- Я не виновна, потому что я хочу добиться правды. И все-таки я человек системы и я очень верю, что правда в этом деле восторжествует, все-таки следствие начнёт разбирательство по существу и всех фактов, что прокуратура, наконец, начнёт отвечать хотя бы на обращения. И вообще всем спасибо, кто меня поддерживает. Их немало этих людей. Я понимаю сколько пережили моя родня, мой муж. Вот этого негатива от людей, которые не знают, но судили только по тому, что им представляло следствие. И все равно я хочу сказать, что очень много меня людей поддержало и поддерживает сейчас. Я никогда не думала, что это меня коснется. Я старалась так жить, но честно во всяком случае, старалась многое делать. Конечно, не думала, что вот так закончится моя карьера. И я думаю, что я и не достойна этого.

4 марта суд продлил домашний арест на два месяца.

Наталья Бухольцева: Всё будет хорошо, я вернусь в медицину. Хотя понимаю, что мне это будет очень сложно и нынешнее руководство всеми своими действиями показывает, что я ей не угодна. Мне не страшно, уже самое страшное произошло.

Полное или частичное копирование разрешено только с письменного согласия главного редактора Ариг Ус online

Читать еще по теме:

В Улан-Удэ задержали Наталью Бухольцеву

Наталья Бухольцева подозревается в мошенничестве на 47 млн рублей

В Бурятии Наталью Бухольцеву вместе с подельницей отправили в СИЗО

В Улан-Удэ Наталья Бухольцева пока находится в ИВС

Известные люди Бурятии выступили в защиту Натальи Бухольцевой

Адвокат Натальи Бухольцевой: Заключение под стражу – слишком строгая мера

Депутаты Хурала попросили главу Следкома Бурятии смягчить меру пресечения Наталье Бухольцевой

В Бурятии Наталье Бухольцевой продлили срок содержания под стражей

Экс-замминистра здравоохранения Бурятии отпустили под домашний арест

28 марта