Скоро в Улан-Удэ определят границы санитарно-защитной зоны аэропорта. Что будет с самоволками? Снести нельзя оставить. Вот уже несколько лет власти Улан-Удэ не могут расставить запятые в жилищном вопросе нескольких тысяч горожан. Одна из причин – отсутствие так называемых санитарно-защитных зон у крупных предприятий. Появится ли у людей шанс на нормальную жизнь или им всё же придётся покинуть насиженные места?

Общество 16 ноября 2012, 00:00 6485
Для Валерия Ильича это – начало конца. Решение суда о сносе его жилья обжалованию уже не подлежит. Судебные приставы на пороге, и значит, дом разберут по дощечкам. То, что он самовольщик, даже не пытается отрицать.  - Валерий Попов: Здесь взял и нахально занял! А куда идти? У меня двое детей!Таких, как он, в Улан-Удэ несколько тысяч. Одни ещё только строят свои нахаловки, другие живут в них по 50 лет. Люди были уверены – занимают никому не нужные земли. О том, что жить здесь нельзя в принципе, узнают только сейчас.  - Марина Коротич, первый заместитель министра имущественных и земельных отношений Бурятии: Санитарно-защитная зона – это специальная территория с особым режимом использования. Она специально и создаётся для того, чтобы оградить человека от негативного воздействия на среду его обитания и на здоровье. Это шумовые зоны, зоны затопления, зоны вблизи кладбищ. Жилищное строительство в таких зонах не допускается, соответственно, и узаконить жилой дом на такой территории не представляется возможным.  Сегодня границы этих зон в большинстве своём не определены. И люди пока здесь живут, но на птичьих правах. О санитарно-защитной зоне аэропорта слышали все, но в глаза её до сих пор не видел никто. Сегодня новый собственник исправляет ошибки предшественников. В течение следующего года границы зоны появятся. Здесь подчёркивают – нужны они не только аэропорту, который должен развиваться, но и людям, которые должны уже задуматься о своей безопасности.  - Евгений Сивцов, первый заместитель генерального директора ООО «Аэропорт Байкал»: Самовольные застройки, конечно, влияют и на безопасность полётов. То есть, представляете, если по курсу посадки вдруг внезапно вырос жилой дом. Это, во-первых, опасность для жильцов и опасность для самолёта, который садится или взлетает, который может при аварийной посадке задеть это строение, и, естественно, будут нехорошие последствия. Всё строительство, в принципе, должно быть согласовано с аэропортом. Оно не запрещено, но на каких-то условиях с ограничениями.Здесь добавляют – ограничения на строительство коснутся только новых построек. К уже имеющимся – претензий нет. Если люди хотят подвергать себя риску, это их дело. А вот судьба Площадки и Матросова, возникших возле аэродрома «Восточный», далеко не так однозначна.  - Галина Скобленкова: Мы здесь уже пятое поколение живём. Среда обитания наша, можно сказать, - малоимущие все. Никто не сможет подняться снова на ноги, если это всё разрушить. - Любовь Москвитина: Мне нравится, внучка постоянно наблюдает. «Вот, баба, вертолет! Вот, баба, самолет полетел!» Ничего особенного, он не мешает никому.Кто кому мешает, кто должен определить уровень шума и какие дома пойдут под снос? На авиазаводе категоричны – аэродром военный и предприятию не принадлежит. Якобы есть даже бумага, но показать её и прокомментировать ситуацию на заводе отказались. Отказываются от аэродрома и военные.  - Александр Гордеев, начальник пресс-службы Восточного военного округа: Принадлежность однозначно не наша. Не могу сказать в отношении конкретного аэродрома, имеются ли в запретной зоне жилые постройки, но каких-либо требований по сносу либо расселению жителей Восточным военным округом не выдвигалось. Стороны солидарны только в одном: кашу, которую заварили городские власти, расхлёбывать придётся ещё не один год. И роковую ошибку допустил именно город, проморгав появление самоволок. Сегодня же ищут крайних, и пытаются сделать всё, чтобы дома не были узаконены – иначе куда потом всех расселять?
29 марта