Пацан человеку – зверь? Размышления после финала нашумевшего сериала, уже названного культурным феноменом. Осторожно: спойлеры!

Одна из самых обсуждаемых тем последнего месяца – завершившийся сериал Жоры Крыжовникова «Слово пацана. Кровь на асфальте» (18+) о криминальных группировках в Казани в конце 80-х – начале 90-х. О нем не слышал, пожалуй, только тот, кто напрочь отрезан от интернета. А мнения зрителей разделились на прямо противоположные: от восторга до неприятия.

Режиссеру удалось создать ностальгическую ленту со всеми приметами эпохи: музыкой, одеждой, включая олимпийку и мохеровый шарф, который знаком каждому, дискотеками и, конечно, гнетущей атмосферой переходного времени. Она с первых кадров возвращает на 35 лет назад. Но парадокс в том, что это прошлое, в которое не хочется возвращаться.

Вместе с психологом, кандидатом психологических наук, руководителем Центра практической психологии Игорем Бадиевым разберемся, в чем феномен сериала, стоит ли опасаться романтизации бандитизма и почему подростки собираются в группировки.

Осторожно: спойлеры!

Пацаны не извиняются

В центре сюжета два главных героя: хороший мальчик Андрей (Леон Кемстач), который любит свою маму и сестру, и Марат (Рузиль Минекаев) из обеспеченной семьи, член крупной казанской группировки. Волею судьбы они сталкиваются сначала на задней площадке автобуса, где один отбирает деньги у второго, а затем – в школе. Бывший приятель Андрея, которого Марат как раз и грабит, примыкает к одной банде и «ставит» своего друга на «счетчик». Андрей же решает присоединиться к другой группировке, в которой числится Марат.

Игорь Бадиев: Подростки всегда сбиваются в группы. Реакция группирования свойственна им и имеет социальный и психологический смысл. В этом возрасте происходит становление личности человека, его самоидентификация. Начав осознавать себя как взрослого, вчерашний ребенок ищет тех, с кем он мог бы себя идентифицировать, группу, которая бы приняла его. Взрослея, он отвергает все «детское» – семью, взрослых из школы, кружков и секций. Именно поэтому Андрей легко отказывается от уроков музыки и уважения учителей.

Так начинаются пути двух совершенно разных парней. Если представить их судьбы линиями, а персонажей на них – точками, то на протяжении сериала они будут двигаться навстречу друг другу параллельными дорогами. И в финале снова окажутся по разные стороны.

Еще одна большая роль у Ивана Янковского, который играет старшего брата Марата по кличке Вова Адидас. Он только что вернулся из Афганистана, решает организовать бизнес, ограбив нерадивого владельца домашнего видеосалона, и в группировке берет власть в свои руки.

Я человек?

Сериал с самых первых минут начинается с вопроса: «Ты кто?», на который Андрей твердо отвечает: «Я человек». Но в это время, в этом городе и в этом возрасте быть просто человеком нельзя. Ему надо выбрать, с кем он: с агрессорами или с жертвами, с сильными или слабым. Он выбирает первое. И уже в середине серии на тот же самый вопрос Марата: «Ну, а ты кто?» многозначительно молчит.

Игорь Бадиев: В сериале красной нитью проходит легитимизация насилия, кто сильнее тот и прав. И не только в подростковых группах. Как правило, подростковая группа является неким отражением, зачастую карикатурным отражением более широкого общества, в котором живут подростки. Но именно там они доводят до максимума те нормы, ценности и традиции, которые приняты в группе, пусть даже само общество противостоит им.

Тема человека, поступков «по-людски» постоянно звучит в сериале. Это одно из самых часто встречающихся слов. Пацаны человеком считают только своего. Инспектор по делам несовершеннолетних Ирина не считает человеком того, кто может избить беззащитного или бить толпой одного. Не по-людски поступили с Айгуль, по словам бандита Желтого. Но, когда девушка появляется на дискотеке после того, что пережила, в надежде получить хоть здесь поддержку, она подвергается жесткой травле, потому что, по мнению подруги, «люди злятся».

В какой-то мере мы видим процесс расчеловечивания Андрея. Парень почувствовал силу, он может толпой напасть на соперника в борьбе за девушку, он не понимает, что из-за него мама сошла с ума. Кульминацией становится избиение Марата, после которого он сухо говорит: «Свободен». Хотя улица еще не взяла над ним полную власть: он любит, не боится пожать руку отвергнутому Марату, желание быть настоящим пацаном берет верх. Потому что в группе он нашел то, что ему, возможно, не хватило, – отцовской поддержки и любви, друзей, когда один за всех и все за одного.

Игорь Бадиев: У Андрея сильно чувство отчуждения. Он одинок. Дружба с Маратом дает ему чувство сопричастности, которое так важно подросткам. И основная мотивация Андрея – быть с кем-то, удовлетворить свою потребность в принадлежности какой-то группе, в принятии.

Однако это пацанское братство мнимое, иллюзия единства. Кащей, один из главных в группировке, так прямо и заявляет Вове Адидасу, что за него он бы «вписался», а подростки для них расходный материал, «скорлупа» не более. Не за каждого пацана он готов проливать кровь на асфальте.

Отцы, мужские дома и ритуалы

Игорь Бадиев: Отцы в сериале хорошо представлены. Они и отражают общество, в котором находятся подростки. Здесь основные мужские образы, которые выступают фигурой отца: в первой серии – это пьяный водитель автобуса, которого Марат и Андрей заносят в подъезд. Или отец Турбо, о котором тот в разговоре с Адидасом говорит, что не хочет, как его «батя, пахать на заводе и пить». Это яркие моменты, которые показывают отношение ребят к старшему мужскому поколению. Второй образ – отец Марата, который все время на работе. И даже несмотря на то, что он занимает высокий пост, в его голосе слышится безысходность, когда он говорит: «зря что ли я 30 лет через одну проходную». Тот образ жизни, то место, которое занимают эти мужчины, и перспективы будущего не устраивают ребят.

В группировке – строгая иерархия, правила, кодекс поведения, который так важен парням. Младшие подчиняются старшим, все исполняют установленные в этом сообществе законы. Это еще с древности заложено у мужчин на подкорке. Например, у древних славян существовали «мужские дома», когда холостые мужчины жили в лесу коммунами в отдельных постройках, где постигали азы взрослой жизни. Здесь из мальчиков они превращались в мужей, проходили обряд инициации, учились охотиться, играть на священных инструментах и возвращались в деревню, чтобы жениться. Кстати, нередко племя позволяло юношами заниматься разбоем. Поэтому в разных русских сказках, например, братья-охотники становятся разбойниками. И сказка Александра Пушкина о «Семи богатырях» не что иное, как отсылка к таким мужским домам.

Именно поэтому ритуальность так важна для пацанов. Принимая к себе нового члена, каждый должен пожать ему руку, изгоняя – плюнуть. Танцуют пацаны тоже только в своем кругу. Что это, как не обрядовость, пусть и на «дискаче» под «Ласковый май»?

Игорь Бадиев: Ритуалы имеют функцию идентификации, по которым определяют своих и чужих. Есть ритуалы инициации, включения в группу, остракизма, изгнания, и ритуалы донесения ценностей. Но в сериале важны не только те ритуалы, на которые режиссер акцентирует внимание, но и те, на которые не всегда обращаешь внимание. Например, ритуал «пришивания» к группировке аналогичен ритуалу вступления в ВЛКСМ, который показан в финальной серии. А ритуал остракизма связан с Айгуль. После того, как ее изгнали на дискотеке, мама наливает ей суп, а, когда девочка отказывается, выливает его в унитаз. Таким образом, мать тоже является носителем этих криминальных норм, которые демонстрирует группировка. И именно изгнание от матери девочка пережить не смогла.

Преломи с нами хлеб

В сериале есть и христианские аллюзии, потому что пацаны, проливая кровь за кровь, живут почти по ветхозаветным заповедям «око за око, зуб за зуб». «Универсамовские» жаждут отомстить за убитого Ералаша, не разбирая, виновны ли те, кого они хотят избить. А, когда правда вскрывается, Вова Адидас мерит на весах преступление и наказание: «Вы убили нашего, мы почти вашего, и порванную куртку возместим». Но есть еще законы Христа, который сказал: «благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас», законы человеколюбия. По ним пацаны не живут, поэтому никакой жалости не испытывают к Айгуль, к родителям, к тем, кто из другой группировки, а фактически с соседней улицы и дома.

Возможно, неслучайно у сценаристов комсомолец Денис просит «отшитого» в седьмой серии Марата «преломить с ним хлеб», как сделал Христос со своими апостолами на Тайной Вечери. Вова Адидас участвует в отпевании убитого им Желтого. В последних сериях мы видим, что не помогают ему оправдания, что он защищал девочку. Убийство и зарождающееся покаяние заставляет его бежать в темный двор, сесть на холодный снег и плакать, просить прощения у брата, хотя пацаны не извиняются, искать утешения у отца. Неслучайно, Марат говорит Андрею, что «есть законы выше пацанских». Любви, милосердия, прощения. Он еще не до конца понял, какие, поэтому и не приносит ему облегчения избиение насильника и исполненное чувство мести.

Кто поставит крест на могилы нам?

Жора Крыжовников снял полифоничный сериал о сложном периоде и теме, он уловил нерв того времени и актуальные для него ситуации. И в нем нет романтизации бандитизма – здесь каждый проигрывает, страдают все. Сцена в пятой серии с лицами мальчишек и титрами с их судьбой достойна того, чтобы поставить каждый кадр «на стоп» и вчитываться в то, что ждет их всех.

Игорь Бадиев: Хорошее родительство и то, что ребенок воспитывается в интеллигентной семье, не гарантирует того, что он не попадет в преступную группировку. Процесс социализации в семье происходит в первые три года жизни, а далее на ребенка начинает влиять более широкое общество, в которое входят и другие взрослые. И параллельно с процессом социализации происходит процесс инкультурации, присвоения подростком культурных норм и ценностей. Поэтому важна и макросреда, в которой происходит формирование личности. В вопросе, как защитить ребенка от улицы, нет универсальных рецептов. Здесь важно понимать, что подростки в принципе склонны к формированию групп. Понимание специфики этого возраста поможет взрослым управлять этим процессом. Инициировать самим, создавать, наблюдая за тем, чтобы эти группы были просоциальными. В сериале показано, как взрослые негативно относятся к группировкам, идет их отрицание и отвержение, что приводит к поляризации. В результате давления такая группа становится только сплоченнее, потому что находится во внешней вражеской среде. Запреты не работают и дают обратный эффект.

Закольцованный финал с пианино – история о мечте, которой в то время, что выпало на долю страны, суждено было сбыться именно так. На первых кадрах Андрей играет на нарисованном на своем столе пианино, а в финале – на настоящем в детской колонии.

Мы сегодня достаточно дистанцировались от 90-х, чтобы посмотреть на них со стороны, отрефлексировать, закрыть гештальты, залечить раны. Это кино – скорее жестокая прививка не только от криминала, но и от расчеловечивания. Оно о травме целого поколения, которую лучше всего проработать через искусство.

Игорь Бадиев: В сериале показано наше поколение – люди, которым сейчас за 40. Мы все через это прошли, так или иначе сталкивались с уличным насилием, с представлением о том, что сильный значит правый, с тем, что насилие имеет инструментальную ценность, является оправданным, эффективным и легитимным инструментом достижения тех или иных целей. Это не может не влиять на нас. И то, как воспринимают этот сериал, является показательным. Равнодушных к нему нет, именно поэтому он стал культурным феноменом. Эта рана или шрам пережитых времен. Но насколько они пережиты? Это не вопрос травмы, было и прошло, а вопрос в том, прошло ли?