Миссия в Забайкалье Выдающийся русский учёный Владимир Обручев  провёл тщательные геологические исследования территории нынешней Бурятии – этот край он называл «Селенгинской Даурией».

Выдающийся русский учёный Владимир Афанасьевич Обручев в конце 19-го века провёл тщательные геологические исследования территории нынешней Республики Бурятия – этот край он называл «Селенгинской Даурией». Это было особо важное задание правительства, ведь здесь должны лечь рельсы Транссибирской железнодорожной магистрали – крупнейшей стройки века, изменившей историю планеты.

Ключи от кладовой

Владимира Обручева поколения советских людей помнят, как выдающегося писателя-фантаста, автора повестей «Плутония», «Земля Санникова», «В дебрях Центральной Азии» и других (всего 62 издания!). Но это был ещё и выдающийся учёный-геолог, академик, основатель Сибирской научной горно-геологической школы. И в качестве геолога он проводил в 1895-1898 годах геологические исследования в Селенгинской Даурии.

Вообще Даурия – это гигантская географическая область, от озера Байкал до Приамурья, названная по имени народности «Дахуры» (язык относится к группе монгольских языков). Уже первый год исследований, проведённых экспедицией под руководством Обручева, показал, что имевшиеся ранее сведения о геологическом строении этой обширной области давали о ней очень слабое и часто ошибочное представление.

Итог первого года – в долине Киченги обнаружено большое развитие молодых вулканических излияний базальта и признаки железной руды, а в долинах рек Кижи и Ильки - молодые базальты. Учёные также прошли берега реки Хилок на всем протяжении от трассы железной дороги до его устья и тракт по долине реки Чикой до Пиаровского минерального источника. А на последнем нашли месторождение угля и железных руд!

Итак, уже первые (и достаточно беглые) поиски вдоль трассы магистрали показали, что хозяйственное освоение этих территорий сулит гигантские прибыли казне.

На заключительном этапе исследования геологи экспедиции расширили площадь, изученную подробнее в 1896 году. Всю трассу железной дороги в 1898 году осмотрели вторично от станции Мысовой до долины реки Ингоды. При выполнении этих маршрутов были изучены месторождения ископаемого угля, железных руд, цементных глин, медной руды, разных строительных материалов и несколько минеральных источников.

Заметим, что тогда люди уже негативно влияли на природу. Вот что писал Обручев: «При выполнении маршрута по этому тракту я сделал заезд на юг через хребет Худунский, который пересек по дороге в Чесанский дацан и вторично по р. Худуну. В долине последней я видел источник, который буряты считали аршаном, т. е. целебным; но он представлял только болотце, затоптанное скотом. Возле ст. Поперечной другой холодный минеральный источник, описанный в литературе, оказался исчезнувшим. Почти после каждой зимы в связи с промерзанием почвы он менял место своего выхода на дне долины и в 1898 году вообще не появился. От этой станции я сделал еще экскурсию на юг – в глубь хребта Худунского к третьему минеральному источнику, никем не описанному. Возле него в лесу был уже построен небольшой курорт, но источник не каптирован».

Байкал был больше!

До экспедиции Обручева огромную территорию обследовал Иван Черский (географ, геоморфолог, геолог, палеонтолог). Владимир Афанасьевич неоднократно ссылается на предшественника, где, соглашаясь с ним, где возражая.

«…В общем, наши наблюдения в Селенгинской Даурии как будто подтвердили вывод Черского относительно большой древности этой области, отсутствия в ее пределах палеозойских и более молодых морских отложений и ее вхождение в состав высокого плоскогорья, которое с востока было ограничено Яблоновым хребтом; было выяснено большое развитие угленосных третичных и четвертичных отложений, а высокое залегание последних на склонах согласовалось с его выводом о прежнем, более высоком уровне оз. Байкал. Среди новых данных наибольшее значение имели наблюдения относительно распространенных разломов и вертикальных движений земной коры, создавших современный рельеф, а также связанных с ними излияний вулканических пород», - пишет Обручев.

Действительно, если в древности Байкал был частью мирового океана, это объясняет наличие в пресноводном озере байкальской нерпы. После прерывания такой связи с Тихим океаном за миллионы лет вода за счёт стока в озеро рек и ручьёв постепенно стала пресной.

Обручев также считал, что «Селенгинская Даурия» представляет очень древний участок Азии как материка. С начала палеозоя эта область оставалась сушей и подвергалась вертикальным движениям.

Кстати, Владимир Обручев, как талантливый писатель, оставил и ценные наблюдения о жизни людей в Селенгинской Даурии вековой давности. Вот любопытный отрывок из его книги: «…Население Селенгинской Даурии состояло из бурят-монголов и русских переселенцев. Буряты, монгольская народность, проникли в Забайкалье после времен Чингисхана, вытеснив к северу старожилов – бродячих тунгусов (эвенков) и якутов. К середине XIV века они заняли уже почти всю территорию по обе стороны озера Байкал. Они занимались сначала охотой и рыболовством, от которых постепенно перешли к скотоводству и отчасти к земледелию. Широкие долины рек этой страны с их хорошими лугами представляли удобства для этих занятий. В небольшом количестве кустарными способами в районе Селенги стали добывать соль из озер и железо. У эвенков буряты выменивали на скот и просо пушнину, особенно соболей, которые шли в Монголию в обмен на серебро, чай и другие китайские товары.

Во второй половине XVII века появились за Байкалом русские военно-колонизаторские отряды, привлеченные мягкой рухлядью (пушниной) и слухами о серебре. К концу первой четверти XVIII века по Буринскому трактату (под г. Троицкосавском) с правительством Китая Забайкалье было присоединено к Российской империи, и началась колонизация с переселением русских крестьян и господством бурятской родовой знати, захватившей лучшие пастбища. Русских переселенцев направляли особенно на земли вдоль границы с Монголией. Значительную часть русских переселенцев составили старообрядцы, водворенные полупринудительно в конце XVIII века при Екатерине II в долины р. Селенги и ее притоков – Уды, Хилка, Тугнуя и Чикоя. Вдоль самой границы устраивались казачьи поселки под названием караулов, имевшие военную организацию. Буряты оттеснялись на менее удобные земли вверх по долинам притоков; особенно много бурят осталось в долине р. Джиды на западе и в долине р. Худуна, правого притока р. Уды на северо-востоке».

Семейские, по словам Обручева, отличались от всех ростом, здоровьем, красотой, трезвостью, работоспособностью и держались обособленно. В казачьих и русских (несемейских) селениях некоторый процент населения составляли так называемые карымы, крещеные буряты, подвергшиеся путем смешанных браков с русскими старожилами ассимиляции». Особенно любопытен следующий отрывок, опровергающий стереотип о кочевой жизни бурят: «Бурятское население вело большей частью только полукочевой образ жизни, пользуясь не войлочными, т. е. передвижными юртами, а деревянными, постоянными (описанными мною в части I), которые я видел в степи между Иркутском и Верхоленском, также заселенной бурятами»…

Сергей Болотов