«В лучшем случае остаются голые стебли»

Жители пригорода Улан-Удэ, особенно Иволгинского района, в шоке. Они подверглись атаке насекомых-вредителей. Их так много, что заборы буквально облеплены ими. А что уж говорить об огородах и посевах. Первой пострадала самая главная культура – картофель. Профессор сельского хозяйства из Бурятии Намжил Мардваев заявляет, что это хоть и печальная, но закономерность. Причём если срочно не принять меры, то в следующие годы нашествия паразитов станут еще страшнее.

- Намжил Бадмаевич, что за напасть мешает фермерам и огородникам Бурятии в этом году. И почему вы называете такое положение дел закономерностью?

- То, что происходит сегодня в Бурятии, это результаты последних лет. Сейчас наступили более-менее увлажненные года. Так называемый водный период начался с прошлого года. А все живое на земле просто хочет размножаться. Когда у нас был долгий период засухи, практически 20 лет, все те, кто дал сегодня вспышку, они просто были в состоянии депрессии. Но все живое развивается в воде, что и начало происходить. Вредителей много, но основной – луговой мотылек. Он относится к особо опасным видам, потому что может давать массовые вспышки. Сначала размножается на сорняках – промежуточных культурах. После этого при наличии условий может массово размножаться и идти на культурные посевы, что отчасти уже происходит. Сначала страдают сочные культуры: овощные, картофель. Потом злаковые, пшеница, кормовые. Он сметает все, что попадается на пути. В лучшем случае остаются голые стебли, а если пищи не будет, то мотылек и их съест.

- Получается, избежать этого было невозможно и все дело в природных условиях?

- Это совсем не так. Мы из 824 тыс. гектаров пашни в Бурятии обрабатываем всего лишь 159. У нас на один гектар обрабатываемой земли приходится четыре необрабатываемой. Это пустыри, неиспользуемые земли, там все паразиты развиваются — это основная причина вспышки. И надо понимать, что в будущем эта проблема будет только усиливаться. В основной массе у земель есть хозяева, если даже конкретно они не обозначены. Так называемые паевые участки. Сложность в вопросах с землей в том, что пока их никто не трогает, они никому не нужны. Как только появляются желающие обрабатывать – сразу же находятся хозяева.

- И что делать с огромным массивом заброшенных земель?

- Вопросы с землей оперативно нужно решать муниципалитетам, земли надо переводить в районные фонды перераспределения. И стараться давать желающим. А те земли, которые заняты, требовать с хозяев, чтобы они надлежащим образом относились. Просто так взять и бросить нельзя – станут источником заразы.

- Есть такие примеры?

- Да, например в Джидинском районе не так давно одна компания занялась сельским хозяйством. Начали очень хорошо, с желанием. В аренду взяли поля бывшего совхоза Ленина, село Гэгэтуй. Там неплохая земля, хоть и каменистая, можно получать до 40 центнеров пшеницы. И, представьте, началась обработка, и прямо посередине поля частный фермерский участок – 10 гектаров. И там растет только один злостный сорняк осот полевой. Его столько, будто вырастили специально. А у него семена, в просторечие называемые «с парашютиком», разлетаются на сотни метров и даже километр. Люди стараются, работают, и такое идет на их поля. По закону даже обрабатывать эту землю нельзя: ни косить, ни химикатами. У нас есть такие случаи, когда через суд владельцы участков признавали обработку незаконной. Поэтому нашим фермерам очень сложно работать. На них со всех сторон кроме давления природных условий, экономических еще и этот фактор – рассадник болезней.

- Почему бы тогда все неиспользуемые сельхозземли не начать использовать как сенокос?

- Если мы просто взяли и забросили участок – это не означает, что его перевели в пастбище. Мы просто бросили его на произвол судьбы. И там страшная ветровая эрозия, в основной массе, а в этом году и водная. Земля просто уничтожается – по-научному деградирует. Есть методы перевода в пастбища: обработка, посев трав, так называемое залужение. Мы один из редких регионов, где земли так много. Я недавно был в Дагестане, какая там проблема с пастбищами, не описать: отара на отаре.

- Все-таки что сегодня делать фермерам и простым огородникам, чтобы спасти урожай?

- Тут важны профилактические мероприятия. Главное, вокруг своего участка прежде всего скосить сорняки и обработать это место. Когда вредители на подходе, обычно их хорошо видно, что прямо идет поток. Если они добрались на участок, тогда тоже можно обработать и спасти огород. Вся обработка идет только ядохимикатами.

- Кажется, без химикатов лучше? Понятно, что на огороде без этого никак. Но зачем обрабатывать земли, которые не используют, и вмешиваться в природу?

- Мы не вмешиваемся в природу, если природный состав не меняли. Если мы когда-то земли уже вспахали, то нужно дальше пахать. Или же засевать травами, переводить в сенокосы, переводить в пастбища. Но давать на откуп сорнякам нельзя, где сорняки, там все патогены. Сорняки являются промежуточной культурой для развития всех вредителей и болезней.

- Если удастся справиться с вредителями, какой урожай ждет бурятских фермеров в этом году?

- Скажем честно, урожай ожидается очень хороший. Но, как говорят, боюсь сглазить. Мы уже переплюнули несколько раз. Надо отметить, что те, у кого высокая агротехника, кто сумел подавить сорняки, будут с урожаем. У кого агротехника низкая, тем будет сложно. Есть такой показатель – сколько сорняков растет на квадратном метре: свыше ста – считается очень сильная засоренность. У нас практически невозможно найти места, где меньше ста.

- Но при любом даже хорошем урожае сама себя республика продовольствием не обеспечивает? Почему?

- По овощам было сильное давление Китая, а сейчас оно идет западносибирскими компаниями. Новосибирск, Омск, Томск, Красноярск вложили большие деньги в отрасль и компании там очень мощные. Идет ценовое давление на Восточную Сибирь, начиная с Иркутска. Нашим производителям приходится нелегко. Мы, к сожалению, потеряли те объёмы производства. В последнее время утверждают, что мелкие хозяйства могут вывезти. Но мировой и российский опыт говорит об обратном. Мелкие хозяйства – это самозанятость населения, они играют огромную роль именно в этом, не больше. Мне, как человеку, всю жизнь проработавшему в АПК, очень неприятно прийти к этому времени и видеть, что творится у нас в сельском хозяйстве. Прежде всего, нужна политическая воля и соединение всех желаний. Кто-то один эту ситуацию не вытянет. Тут должны сообща все силы применяться: и государства, и общества, и сельхозпроизводителей. Понятно, что ситуация с финансами очень сложная – много финансов тратится на борьбу с ковидом, есть социальные задачи: школы, больницы. Но нужно думать и о налогооблагаемой базе, о производстве, как бы мы не хотели.

Алевтина Дармаева

Полное или частичное копирование разрешено только с письменного согласия главного редактора Ариг Ус online

фото: pixabay.com, с личной страницы Намжила Мардваева в соцсетях