Дорога на БАМ. Миллион километров за плечами Публикуем воспоминания первопроходца БАМа, таёжного водителя-дальнобойщика Сергея Сониева.

Публикуем воспоминания первопроходца БАМа, таёжного водителя-дальнобойщика Сергея Савельевича Сониева. Он приехал на БАМ в 1977 году, тогда ему было 23 года. За его плечами миллион километров лесных дорог на одном «Урале», и это непобитый бамовский рекорд. А еще пять построенных тоннелей. На строительство последнего из них Сергей Сониев возил грузы уже пенсионером, в 64 года.

Ехал в Магадан, а приехал на БАМ

У каждого из нас была своя дорога на БАМ. В начале лета 1977 года я твердо решил, что должен уехать из Улан-Удэ в Магадан. Там, как мне говорили друзья, очень быстро можно заработать на легковую машину. Купил билет на рейс «Улан-Удэ – Иркутск – Магадан», все как положено, с прописки и военного учета снялся, утром с родителями попрощался и поехал в аэропорт.

К вечеру родители думали, что я уже в Магадане. А тут я открываю входную дверь родительской квартиры и объявляю, что еду не в Магадан, а на БАМ. От полноты чувств, что исполнилась моя мечта, я кричу на весь дом и тащу родителей к окну: «Я уже устроился на работу, получил грузовую машину - седельный тягач «МАЗ-504», машина стоит под окнами, можете посмотреть! А завтра утром еду в Усть-Баргузин грузиться на баржу до Северобайкальска».

Вот так за один день изменилась моя судьба и навек связала меня с БАМом и северным Байкалом. Все произошло из-за разговора со знакомым таксистом, который вез меня в аэропорт: «Какой Магадан! Сейчас все стремятся на БАМ! Время до рейса еще есть, давай заедем в поселок Солдатский. Узнаем, что да как». Таксист сворачивает налево в поселок Солдатский в автобазу Бамтоннельстрой. Бегом забегаю в вагончик отдела кадров: «Водители нужны?» - спрашиваю. Отвечают: «Есть начальник колонны на территории, тоже в таком же вагончике, он вам скажет, нужны вы нам или нет». Показал начальнику колонны водительские права, а он мне: «Сынок, ты знаешь, на какую технику просишься? Водители нужны, но со стажем, опытные и с категорией, у тебя даже категории нет и стажа всего год».

Не успел я выйти с вагончика, слышу - разговаривают два водителя. Один из них, высокий, спрашивает у меня: «На работу хочешь устроиться? Берут?».  Я ему: «Опыта нет, стажа нет, категории нет. Не берут». А он: «Ты не уходи, я сейчас увольняюсь, вон рядом седельный тягач груженый стоит, -  рукой указывает на машину, - послезавтра в Усть-Баргузине на баржу должен грузиться, этот груз на БАМе очень нужен. Ты, парень, чуть подожди, а то меня не увольняют, водителя не могут найти».  Через несколько минут выходит он от начальника колонны, говорит: «Все, договорился, тебя возьмут, я увольняюсь». Женя Слепнев, так звали парня, опытнее меня, он сразу понял, что эта машина только по асфальту, но никак не станет бамовским тягачом.

Как потом я узнал, таких тягачей пришло четыре штуки, две машины вообще не дошли до БАМа. Начальство, когда поняло, что эти машины не годятся для бамовских дорог, обменяло их в Улан-Удэ на другие машины. А третий тягач на БАМ пригнал Николай Ванин, сделал два рейса из Северобайкальска до Северомуйска, намучился и пересел на старый «Магирус-290». Машину списали, а полуприцеп отдали под «Урал». А четвертый «МАЗ» достался мне.

«Я там, где должен быть»

Ехал до Усть-Баргузина очень осторожно, опыта то нет совсем. До этого работал только на раздолбанном газике, а тут такая махина длиной 12 метров, сзади полуприцеп с новейшими дорогостоящими двигателями «ЯМЗ-238». По тем временам мой груз – страшнейший дефицит, это понимают только спецы: старые водители, механики, трактористы. Двигатель первой комплектности - это сердце любой техники. Пусть машина будет даже старая, а двигатель новый — считай, план будет!

К Усть-Баргузину подъехал под утро. Повернул налево и сразу увидел портовый кран, а внизу морские баржи, готовые к погрузке. На причале тишина. К 8 часам подъезжает на мотоцикле с коляской Валерий Шестаков, мастер по погрузке барж. Я бегом к нему, мол, с автобазы БТС на погрузку. «Ждите, - отвечает,- тут все на погрузку, машин очень много».

От Улан-Удэ до разгрузки с баржи в Северобайкальске дали 12 дней, из них 2 дня ушло на загрузку баржи до полной вместимости. Когда машина уже была на барже, поступила команда с автобазы БТС мою машину доверху догрузить «кразовской» резиной, освободив целый «Магирус», который после разгрузки вернулся на базу за новым грузом. Вся эта суматоха, большой коллектив, где все кипит, где все подчинено одной цели – успеть за летнюю навигацию как можно больше груза, техники передислоцировать с большой земли на БАМ – всё это было для меня ново и ответственно. Понемногу приходило понимание, что наконец-то я там, где должен быть.

Спасла отцовская доха

На второй день маневровый тягач две полные баржи оттащил в море и поставил на якорь в устье реки Усть-Баргузин. Здесь мы простояли ровно сутки. Народу на барже много, некоторые едут семьями, с детьми. Все до вечера стояли вдоль борта, любовались морем, опытные сразу телогрейки надели. Как стало темнеть, с Байкала моментально подул холодный ветер. Кругом все говорили о том, что нет свободных тягачей тащить баржи, гадали, сколько еще тут простоим. Потихоньку все разбрелись по каютам, по кабинам, и я пошел в свой «МАЗ-504» со спальником.

Ночь оказалась холодной. На барже все машины плотно стоят, заводка двигателя категорически запрещена, иначе можно задохнуться, а рядом, смотрю, «Магирусы» с автономными отопителями, водители их включили и спят в тепле в майках. Чувствую, что замерзаю. И тут вспомнил, как перед отъездом мама принесла папину овчинную шубу, в которой мой отец, сельский фельдшер, много лет ездил на коне с телегой по чабанским отарам и деревням. Как я не отказывался, она силком закинула огромную доху в кабину. Мысленно поблагодарив маму, завернулся в эту доху и уснул, как младенец, под шум Байкала. С тех пор папина доха стала для меня бесценной вещью в моей бамовской жизни.

Проснулся, когда чуть рассвело. Смотрю, ребята чай варят в котелке с помощью паялки. Я подошел, поздоровался с ними.  «Пей чай, - говорят,- не стесняйся, будь своим, тебе с нами неделю плыть. Ты, как видим, новичок. Того, что у нас есть, у тебя все равно нет». Действительно, начиная от соли, спичек, сала, консервов, паялки, котелка и кончая необходимой одеждой - всё в машинах у ребят. Я, пока с ними плыл по Байкалу, понял, что мне необходимо в моей дальнейшей работе иметь всегда в машине. Старые водители, пока плыли на барже, посмеивались над моей машиной и надо мной: «Куда плывешь? Там, бывает, «Уралы» буксуют, «Магирусы» с блокировками не проходят, а ты на таком крокодиле». Но у меня выхода нет, я должен был попасть на БАМ любой ценой.

Приключения на «МАЗе»

И вот наконец-то мы в Северобайкальске на Курлах. Весь причал смотрел, как я пытаюсь выехать с баржи на берег. После третьей попытки зацепил меня «Магирус» и вытянул на дорогу. По приезде в так называемый гараж без ворот в лесу, возле «Багульника», я попытался узнать, где можно переночевать и помыться. Спросили, на какой я машине,  ответил, что на «МАЗе». «Вот и хорошо, есть где ночевать, мы все по кабинам живем. Завтра разгрузим и срочно в рейс в Северомуйск на проходку. Твоя шаланда сейчас очень нужна под неразделимые длинномеры».

Тот первый рейс до Северомуйска я запомнил на всю жизнь. Ночью шел дождь и мой негорный тягач напрочь отказался подняться на северобайкальский подъем по старой дороге. И так всю дорогу тащили меня и «Уралами», и КРАЗами, и тракторами. К концу рейса научился я заезжать в лужи ровно посередине дороги, чтоб меня не могли объехать и волей-неволей были вынуждены вытаскивать на сухое место. Научился заводить и угонять брошенные мехколоннами трактора, чтоб вытащить свой тягач.

Через несколько таких рейсов мою машину, груженную трубами, арматурой, металлопрокатом, все дальнобойщики стали узнавать и советовали бросить. Зато я теперь наизусть знал дорогу от Звездного до Северомуйска: где ямки, где бугорок, где затяжные подъемы, все мосты и броды. То там сидел сутки, то здесь.

Однажды загрузили меня 18 тоннами цемента до Северомуйска.  Дороги практически не было, неделю шли дожди, и на одном повороте машину занесло и уложило боком в кювет. Бывалые водители, проезжающие мимо, посоветовали разгрузить полностью машину, затем уже вытянуть тягач с шаландой на дорогу и снова загрузить цемент. Все машины торопились, у всех свои планы, они лишь могли помочь едой. Кто-то делился хлебом, а кто салом и консервами.  В течение нескольких дней я один разгружал машину, таская мешки на сухой пригорок, потом двумя грузовиками вытянули машину на дорогу. И когда я только начал таскать мешки обратно, подъехал «КРАЗ», и незнакомый водитель, не тратя слов, за два дня вместе со мной загрузил полностью машину, с головы до ног испачкавшись цементом. Это был Николай Брежнев с Прибайкальского района, с тех пор мой большой друг.

Ближе к зиме догадался я надеть тракторные гусеницы на колеса. Получилось так, что и машина не машина, и трактор  не трактор. На подъемы еду королем, но на равнине как на тракторе.

В январе 1978 года пришли новенькие бензовозы – «Уралы» из консервации фонда Вооруженных сил. Новый начальник автобазы БТС Александр Васильевич Наталушко, бывший строитель Абакан – Тайшет, обратил в автопарке внимание на мою машину на гусеницах. Удивился и спросил, где водитель. А после знакомства объявил, что выделяет мне новый «Урал»-бензовоз за все мои муки. Сделав один рейс, я всей душой полюбил эту машину. Эпопея с 12-метровым одноосным «МАЗ-504» наконец-то была благополучно завершена. С этих пор начался новый этап моей бамовской жизни.